Производитель и внутренний рынок металла Украины: время меняться

«Не было бы счастья, да несчастье помогло» – эта поговорка невольно приходит на ум, когда разговор заходит о внутреннем рынке металла Украины. Точнее – о его будущем. Экспортная ориентированность отечественной металлургии давно стала «притчей во языцах». Ситуация с ней последние годы развивалась совершенно в стиле басен Крылова – все отлично понимают, что так не годится, но менять что-либо отнюдь не торопятся. Но чем больше длится эта патовая ситуация, тем сильнее окружающий мир буквально вынуждает нас сделать выбор: взяться, наконец, за ум и занять достойное место на рынке металла или сдаться и уйти с него. Причем возможность поражения выглядит с каждым годом все реальнее: при отмечающемся мировом перепроизводстве металла, усугубляющемся вводом все новых производственных мощностей в развивающихся странах, не изменяться – значит заведомо проиграть.

Примечание. Заметное увеличение на диаграмме объемов производства стали в ЕС между 2000 и 2005 годами обусловлено расширением данной структуры с 15 до 25 стран. Последовавшее затем «подтягивание» новичков до европейских стандартов обусловило увеличение производства (и потребления) стали в ЕС вплоть до кризисного 2008 года.

Примечание. Стремительный взлет Китая делает его непревзойденным фаворитом производственной гонки. На этом фоне меркнет даже тот момент, что развивающиеся Индия и Южная Корея уже производят больше стали (каждая), нежели крепко стоящая на ногах Германия, и при этом отнюдь не собираются «снижать обороты».

Примечание. Несмотря на рост производства, расширения внутреннего рынка в Украине не происходило. Чем больше выпускалось стали, тем большее ее количество отправлялось на экспорт.

«Средняя температура по больнице», которой нас потчуют статистики, оживленно вещающие о достижении и превышении общих докризисных показателей мировой металлургии, способна внушить бездумный оптимизм разве что человеку недалекому. За общей бодрой цифрой, складывающейся из громадного калейдоскопа стран и регионов, почему-то теряется простой факт: привычная нам модель мира действительно начала меняться. Мировой кризис привел к тому, что западные страны в значительной степени утратили возможность политически и финансово сдерживать развитие своих потенциальных конкурентов в Азии и на Ближнем Востоке. Последние-то и демонстрируют сегодня высокие темпы развития, спокойно беря планку докризисных показателей выпуска металла. Когда всего лишь несколько лет назад мы слышали о перспективах развивающихся стран (хотя бы того же БРИК), эта информация, по большей части, вызывала снисходительный интерес: «Смотри-ка, эти китайцы (индусы, бразильцы и т.п.) действительно берутся за ум и что-то там делают. Похоже, что если так пойдет, когда-нибудь они смогут стать на ноги». А теперь вдруг оказалось, что это «когда-нибудь» больше не является делом туманно-далекого будущего. Оно уже настало. В частности, азиатская металлургия (во главе со сталеварами КНР и Южной Кореи) продемонстрировала очередной рывок вперед, особенно заметный на фоне вялотекущего экономического восстановления развитых стран. Широкое использование бывшими аутсайдерами современных технологий выплавки металла вкупе с производством действительно высококачественного проката высокого передела (причем в значительном количестве) привели к тому, что металлургия и машиностроение развитых стран во многом утратили свою конкурентоспособность.

Привычное главенствующее положение развитых лидеров вдруг оказалось вовсе не таким прочным, как было принято полагать. Во многом это можно понять: устоявшиеся экономические системы подразумевают высокопрогнозируемое производство. Если внутренние потребности не меняются, производство тоже не растет, а в некоторых случаях и вовсе понемногу сокращается (разница в курсе валют развитых и развивающихся стран отрицала, как таковую, саму возможность масштабного выхода европейских металлургов на нищие азиатские рынки). Исторический максимум производства проката в США и ЕС приходится на 70-е годы. По данным «WSA», США в 1980 году выплавили 101,5 млн тонн, а в 2008 – 91,4 млн тонн стали. Япония в те же годы произвела 111,4 млн тонн и 118 млн тонн стали соответственно.

Развивающимся странам в деле обеспечения себя недорогим металлом было предоставлено право «барахтаться самим». Но изрядное количество стран третьего мира все же смогло накопить силы на индустриальный рывок, убедительно продемонстрировав – у данной задачи есть эффективное решение.

Справедливости ради нужно отметить, что глобального масштаба изменения в общей структуре товарных потоков миру не в новинку (вспомним хотя бы начало 90-х годов, когда в постсоветских странах внутреннее потребление стремительно упало, а экспорт многократно возрос). Тем не менее, масштабные перемены, происходящие в последние годы на мировых рынках, выпадают из устоявшегося порядка вещей. Разница в том, что сегодня жизнь не просто тасует рейтинги основных игроков. Меняются логика и схемы работы единого мирового рынка. По данным «WSA», сегодня в странах третьего мира расположено уже более 50 % мировых производственных мощностей черной металлургии. Учитывая то, что новые сталелитейные заводы будут входить в строй в этих же регионах, можно быть уверенным, что данная тенденция получит дальнейшее развитие. Экономические прогнозы говорят о том, что уже в недалеком будущем, к 2020 году, ВВП семи наиболее крупных развивающихся стран (так называемые «E-7», к которым причисляют Китай, Индию, Бразилию, Россию, Мексику, Индонезию и Турцию) перегонит по своим размерам ВВП всем известной «большой семерки».

В борьбе за прибылью западный мир, похоже, основательно подрубил сук, на котором сидел. Всепоглощающее желание максимально снизить издержки привело в последнее десятилетие к массовому переносу металлургических (и не только) производств в страны третьего мира. На первый взгляд, капиталисту там был рай земной – легчайшее налогообложение, полное или частичное отсутствие портящих кровь профсоюзов, до бессовестного дешевая рабочая сила и особое отношение со стороны правительства, выражающееся во всевозможных поблажках крупному иностранному бизнесу. Но постепенно вдруг оказалось, что массовый перенос в неразвитые страны производств современного типа принес пользу не только (а может быть – и не столько) капиталистам. Третий мир также не остался внакладе: он получил доступ к отлаженным бизнес-схемам, новым технологиям, финансовым средствам. Может быть, по западным меркам они и были несколько ограниченными, но для новых стран таковыми отнюдь не являлись, дав им мощную предпосылку к развитию. Надо заметить, что свою лепту в дело развития третьего мира внесла  и наша страна. Ее помощь была несколько иного плана, но тем не менее оказалась достаточно эффективной.

Тактика украинских металлургов на данном направлении не отличались разнообразием, а долгосрочная (да и, пожалуй, не только долгосрочная) стратегия отсутствовала вовсе. Вкратце все сводилось к формуле «используя низкие цены выходить на новый рынок сбыта и насыщать его недорогим металлом (в основном – низкого передела) до тех пор, пока там не встанет на ноги свой, национальный производитель, после этого – переориентироваться на другой рынок». Самоубийственность подобной тактики для отечественных металлургов отрицать невозможно, но поменять тут сегодня что-либо крайне трудно. Переход металлургических предприятий Украины в руки частных лиц сыграл с отраслью злую шутку: сегодня не государство определяет единую стратегическую политику металлургии (решая, в частности, во что именно и в каких размерах нужно вкладывать полученную предприятиями прибыль), а наоборот – разрозненные фрагменты в прошлом единой металлургической структуры подталкивают государство в нужную для себя сторону, обеспечивая поддержку своих корпоративных интересов (в стратегическом отношении не всегда совпадающих с интересами державы).

Последние два десятилетия в отечественной металлургической отрасли главенствовали преимущественно краткосрочные планы без стратегического прицела на далекое будущее. За это время украинские меткомбинаты потеряли свое «место под солнцем», их продукция в значительной степени утратила свою конкурентоспособность, а в структуре нашего экспорта все большее место занимают слябы и заготовки. По данным ГП «Держзовнишинформ», если в 2008 году доля полуфабрикатов в украинском экспорте металла достигала 42,6 %, то в 2009 году – уже 45 %.

Примечание. Грандиозный скачок производства стали в Индии между 2010 и 2012 годами должен произойти как из-за увеличения мощности действующих металлургических заводов, так и благодаря вводу в эксплуатацию новых мощностей. Чтобы обеспечить необходимый приток инвестиций в отрасль, Нью-Дели изменило местный закон о полезных ископаемых, дав разрешение иностранным компаниям на разработку индийских месторождений (что было запрещено с 1957 года).

Примечание. Ближневосточное производство стали в физическом отношении пока что растет умеренно, но в процентном – его динамика развития внушает глубокое почтение. Заметно, что процесс активной индустриализации в регионе все набирает обороты.

Примечание. Влияние Турции на ближневосточный рынок проката сложно недооценить. Несмотря на динамичное развитие региона в целом, догнать ее странам арабского мира пока нечего и пытаться.

Если говорить по-простому, то продавать за бесценок заготовки, из которых можно (и нужно) делать намного более дорогой товар – это кризисная практика, трансформировавшаяся у нас в постоянную. Отечественные металлурги привыкли получать только часть потенциальной маржи за произведенный прокат (на металле низкого передела много не заработаешь). Следует заметить, что продажа недорогих заготовок, с одной стороны, расширяет потенциальную покупательскую аудиторию (что, учитывая невысокое качество нашей продукции, очень важно), но с другой – низводит нашу страну до статуса полусырьевого придатка мировой металлургии (заготовки потому и берут охотно, что платить за них надо немного, а экологический ущерб от их дальнейшего использования минимален – львиная его доля уже пришлась на страну, где был выплавлен металл).

Как мы уже отмечали выше,  работать в качестве мирового «неквалифицированного поставщика» можно хоть и долгое, но все же, в конечном итоге, ограниченное время – импортных поставщиков дешевого металла через определенный период «не мытьем, так катаньем» неизбежно вытесняют местные развивающиеся производители. Каким же сегодня видится будущее поставок металла на экспорт? Рассмотрим зарубежные рынки, на которых работает (или работала) украинская металлургия, по отдельности. 

В том, что касается азиатского региона – существенных перспектив тут у наших сталеваров нет. Это, используя политические термины, «утраченная» для нас  территория: данный регион находится под сильнейшим влиянием развивающейся стальной промышленности КНР. Речь тут, конечно, может идти о точечных поставках проката в «экономически выгодные моменты», но тягаться с китайцами на долговременной основе – откровенная утопия. Тем более, что сейчас они уже способны обеспечить не только невысокие цены, но и относительно неплохое качество товара (даже если речь идет о прокате высокого передела). Кроме этого, над азиатскими рынками (да, честно говоря, и не только над азиатскими) постоянно висит дамоклов меч угрозы очередного «демпингового слива» излишков металла – проблема перепроизводства стали в Поднебесной пока что далеко не решена. По данным «CISA», китайские сталевары способны сегодня выплавлять порядка 700 млн тонн стали, в то время как размеры внутреннего рынка КНР в прошлом году колебались в пределах 526 млн тонн.

Меньшее влияние на азиатский регион оказывает встающая на ноги Индия, но чем дальше, тем более ощутимым оно становится. По официальным планам Нью-Дели, в 2012 году производство стали в стране, благодаря вводу в строй новых мощностей, должно возрасти до 124 млн тонн (в 2010 году – до 72 млн тонн).

Ситуация в азиатском регионе усугубляется тем, что по выражению «пасичника» Рудого Панька, тут массово «все лезет в люди»: даже небольшой Вьетнам лелеет собственные металлургические амбиции. Почему амбиции? Потому, что к 2020 году потребности страны составят 20 млн тонн проката (сегодня они достигают 10 млн), а общая проектная мощность новых метзаводов (проекты которых уже согласованы на государственном уровне и в ближайшие десять лет должны воплотиться в жизнь) превышает 40 млн тонн стали в год.

Будем считать, что с азиатскими перспективами (точнее, с их отсутствием) мы разобрались. Может быть дела обстоят лучше на Ближнем Востоке? К сожалению, ненамного.  Подтверждением этому звучит информация от «Arab Iron and Steel Union». По данным этой почтенной организации (представляющей более 70 компаний из 16 арабских стран) в первые пять месяцев 2010 года сталелитейные компании Ближнего Востока продемонстрировали производственный рост в 26,3 % (по сравнению с АППГ). Высокие темпы развития являются сегодня для этих стран правилом, а не исключением. Впрочем, отечественному экспортеру тут пока виден «просвет» – «Arab Iron and Steel Union» прогнозирует, что к 2014 году производство стали на Ближнем Востоке достигнет уровня в 30 млн тонн, в то время как размер их внутреннего рынка составит порядка 40 (по некоторым данным – 46) миллионов тонн. Понятно, что без импорта тут не обойтись, но надолго ли? Только в последние пару лет (с 2008 года) импортные поставки металла на Ближний Восток сократились приблизительно на 17 млн тонн (их заместила продукция местных метзаводов). О планах металлургов этих стран свидетельствует и то, что потенциальная производительность ближневосточных мощностей только по изготовлению длинномерного проката к 2012 году должна возрасти до 50 млн тонн. Это подразумевает дальнейшее развитие отрасли, по крайней мере, до уровня, на котором данные мощности могут быть задействованы, но, скорее всего, этим дело не ограничится.

По официальным данным, в ближайшие годы ближневосточные страны рассчитывают инвестировать в развитие собственной металлургии около $250 млрд и задействовать в этой отрасли более 37 % рынка труда региона. Если к этому прибавить, что не далее, как в июне этого года «Arab Iron and Steel Union» в очередной раз настоятельно потребовал от правительств стран Ближнего Востока принятия надлежащих мер по защите интересов местных металлургов (прежде всего – против недорогого импорта), то картина для украинских экспортеров складывается не слишком-то радужная. Ближневосточный рынок металла, оставаясь для нас в ближайшие 4-5 лет одним из рынков сбыта, долгосрочных перспектив украинским металлургам не сулит.

Про турецкий рынок сегодня можно вспомнить разве что для проформы – экспортные перспективы для нас там не лучшие, чем в Китае. В ближайшие пару лет, т.е. в 2012 году, Турция планирует выпускать уже более 34 млн тонн стали в год, для чего ей понадобится добавочно ежегодно продуцировать около 9 млн тонн стали в год (в 2009 году Блистательная Порта произвела 25,3 млн тонн стали). Судя по всему, намеченный рубеж турецкие сталевары благополучно возьмут, а это значит, что Турция в самом недалеком будущем должна перейти в лигу стран-экспортеров проката, что автоматически ставит жирный крест на  экспорте металла в эту страну.

Одним из перспективных направлений отечественного экспорта проката сегодня называют развивающиеся страны Южной Америки. Металлургическим лидером и крупнейшим экспортером металлопродукции в регионе (а значит – нашим потенциальным конкурентом) является Бразилия, которую пресса сегодня почтительно именует восходящим гигантом. Что же можно о ней сказать?

Под началом его превосходительства, президента Луиса Инасио Лулы да Силвы (кстати – бывшего металлурга), страна в последние восемь лет достигла поразительных экономических успехов. В период его правления в ранг одного из главных приоритетов был возведен рост внешней торговли, а структура экспорта Бразилии разительно поменялась. Хотя значительная часть экспорта все еще приходится на сырьевые товары (тот же кофе или железную руду), до ¾ его в последние годы составляют готовые изделия или полуфабрикаты. Причем продукция высокой степени технологичности в 2008 году превышала 45 % общего экспортного объема страны.

Примечание. Характерной чертой стремительного металлургического взлета Турции является несвойственная другим странам стабильность ее восходящего тренда. Параллели тут можно провести разве только с КНР.

Примечание. Несмотря на размеры кризисного «провала» в производстве стали, настигшего Бразилию в прошлом году, экономика страны восстановилась столь же стремительно, как перед этим росла. В 2010 году бразильская металлургия снова выходит на докризисные темпы и уровень производства, ускоряя свое развитие с каждым последующим годом по крайней мере до 2016 года.

Примечание. Хорошо заметно, что Бразильская металлургия является безусловным лидером региона. Доля ее производства стали стабильно держится на уровне, немного меньшим 3/4 общего показателя стран Латинской Америки.

По темпам развития сегодняшнюю Бразилию можно сравнить только с КНР. Особенно заметны они на фоне вялого восстановления экономики развитых стран: уже первый квартал пост-кризисного 2010 года для Бразилии ознаменовался наиболее высокими темпами экономического роста за последние 14 лет (при том, что в физическом отношении эти показатели многократно возросли). И все это – на фоне увеличения инвестиционных вливаний и роста внутреннего спроса. Недаром этим летом были обнародованы планы правительства страны в течение последующих 4 лет (то есть – срока правления следующего президента, Луис Инасио Лула да Силва покидает свой пост в этом году) уменьшить количество местных бедняков вдвое – до 8 % населения. Для сравнения: еще не так давно, до прихода к власти президента Лула за чертой бедности находилось более 26 % бразильцев  (в Бразилии живет порядка 190 млн человек). Вспомнить об этом уместно потому, что данное государство собирается в рамках «Программы ускорения развития» построить в ближайшие годы громадное количество социального жилья (по некоторым данным, от 15 до 20 млн не квартир, а домов!), что дает некоторое представление о грядущем там спросе на длинномерный прокат.

Говоря о металлургии, в 2010 году на Бразилию пришлось 70 % всей произведенной в Южной Америке стали. По данным «Instituto ACO Brasil», потенциальные производственные мощности Бразилии на начало 2010 года составляли 42,2 млн тонн стали в год и до конца года эта цифра возрастет еще на шесть с лишним млн тонн ( в основном – из-за запуска новых мощностей). В результате этого возможности бразильской металлургии в 2011 году будут почти вдвое превышать размеры ее внутреннего рынка, что существенно увеличивает экспортный потенциал страны. В первом квартале 2010 года бразильский экспорт стали и проката достиг 2 млн тонн, прогнозный показатель на весь год составляет 11 млн тонн. По официальным данным до 2016 года Бразилия планирует довести собственный производственный потенциал до 77 млн тонн стали, что потребует около 71,6 млрд реалов инвестиций (приблизительно $40,8 млрд).

Добавим, что Бразилия является экономическим лидером «Mercosur» (от «Mercado Común del Sur», т.е. – «Южноамериканский общий рынок»), объединяющего около 250 млн человек и более 75 % ВВП Южной Америки в целом. В  «Mercosur» входят (кроме Бразилии) Аргентина, Парагвай, Уругвай и Венесуэла, ассоциированными членами этой организации являются Чили, Боливия, Колумбия, Эквадор и Перу. Большая часть этих государств сегодня активно развивается, их потребность в прокате растет и в ближайшие годы будет только увеличиваться.

Хорошая новость: металлоторговый рынок «Mercosur» в ближайшие годы не сможет обеспечить свои потребности в прокате за счет внутреннего производства, что делает его потенциально привлекательным для украинских экспортеров проката. Плохая новость: за этот рынок еще предстоит побороться с активно встающими на ноги производителями проката из других стран. Очень плохая новость: по мере развития данного региона его потребность в импортном металле будет быстро снижаться («Mercosur», судя по всему, тоже пойдет «турецким путем» – только с поправкой на то, что этот регион способен в полном объеме обеспечить себя собственным сырьем и энергоносителями). Рынок стран «Mercosur» позволит, конечно, Украине на какое-то время решить проблему с экспортом металла, но в плане долгосрочной перспективы Южная Америка, похоже, панацеей отнюдь не является.

Какой же выход есть у Украины (и есть ли он вообще)? Конечно, есть, причем ответ на вопрос «куда производителю проката направить стопы своя?» довольно банален – пришло время обратить внимание на внутренний рынок собственной страны. Выбора не осталось и, может быть, это не так уж и плохо – то, на что отрасль не решилась по своей воле, придется сделать под брутальным нажимом обстоятельств.

Из 600 млн тонн металлофонда страны замены требует половина – 300 млн тонн. Разве это плохая перспектива для отечественного производителя проката? Другое дело, что на этой ниве придется серьезно потрудиться как правительству, так и собственникам металлургических предприятий. В отличие от передовых Бразилии или Индии, в Украине еще вовсю используются устаревшие дорогостоящие технологии выплавки стали (модернизация производственных мощностей и смещение структуры производства в сторону проката высокого передела являются головной болью собственников предприятий). В свою очередь, рост внутреннего потребления напрямую связан с государственной стимуляцией  металлопотребляющих сегментов экономики: того же автомобиле- и машиностроения, строительного сектора, судостроения (а это уже – проблемы правительства).

Конечно, можно уповать на то, что какое-то время украинской металлургии поможет продержаться экспорт заготовок в страны Южной Америки – а там, глядишь, придет черед помогать развитию уже африканских стран... Но не пора ли нам, наконец, подумать, как поднять свою страну? Снижение роли Украины в мировом производстве проката (и это с нашим-то ресурсным потенциалом!), заметное технологическое отставание производства, выражающееся в повышенном уровне производственных затрат, – это серьезные проблемы. Но решать их неизбежно придется. Мы и так безбожно опоздали: новоявленные конкуренты настолько быстро выросли и возмужали, что даже в случае моментальной 100 % модернизации нашего металлургического комплекса часть его мощностей, похоже, в ближайшие годы все равно окажется невостребованной. Мировой излишек мощностей по выплавке стали достиг ни много, ни мало – полумиллиарда тонн и даже с учетом постепенного закрытия устаревших мощностей эта цифра вряд ли будет глобально уменьшаться – развивающиеся страны только увеличивают свое производство. Поэтому речь идет не о том, чтобы модернизировать производство и, как и раньше, гнать на экспорт как можно большую часть изготовленного проката. Пришло время менять приоритеты – нас вынуждает к этому жизнь. И очень похоже, что «взяться за ум» и начинать развивать многострадальный внутренний рынок нам придется уже в ближайшие пару-тройку лет. Ждать чего-то дальше – непозволительная роскошь.

Игорь Усатый

Примечание: при составлении диаграмм использовались данные «World Steel Association»,
«China Iron & Steel Association», «Arab Iron and Steel Union», «Instituto ACO Brasil» и информация из открытых источников.